То что не убивает нас - делает нас сильней.
Глава 10
Мир это ложь, есть только страсть.
Через страсть я получаю силу.
Через силу я получаю власть.
Через власть я получаю победу.
Через победу мои оковы рушатся.
Сила должна освободить меня!"
(Клятва ситхов)
Умри, йог, умри. Умри, ибо смерть сладка. Умри той смертью, которой умер Горакх — и прозрел.
(Гаракх - великий Индийский Учитель)
После ухода брата Волдеморт забился в естественную нишу, образовавшуюся под утесом, и начал наблюдать за демонами. Те деловито, перебрасываясь шуточками, складывали погребальный костер. Когда деревянное строение достигло полутора метров в высоту, они начали укладывать тела магов на него. Делали они это спокойно и с уважением, но мальчика всё равно покоробило от обыденности их поведения. При всей своей жестокости Волдеморт был скорее воином, чем палачом. Как бы он не бахвалился, но смерть оставалась его самым большим страхом, поэтому всякий раз, когда он кого-то убивал, это был драматический момент, обставленный по всем правилам актерского мастерства. Каждый раз он убеждал себя и других в том, что способность убивать делает его выше остальных и сильнее, но правда заключалась в том, что эти шоу были в первую очередь для него самого, ему было необходимо убедить себя в оправданности своих действий.
Воспитанный монашками, всё ещё в глубине души он чтил библейские заветы, вколоченные в него с пеленок. Его так долго называли “чудовищем”, “дьявольским отродьем” и стращали Адом, что он поверил в это. Ребенок в нем считал непреложной истиной, что для него уготована только одна дорога - в АД, и смирился с тем, что он чудовище.
Вся его дальнейшая жизнь была посвящена тому, что он пытался оправдать навешанные на него ярлыки.
Есть в магии одна аксиома, которую невозможно обойти, она гласит: человек становится тем, кого видят в нем окружающие его люди.
И чем ближе к тебе человек, тем сильнее его влияние. А в детстве влияние старших на ребенка практически превращается в прямое программирование. Поэтому отцы-основатели психологии говорили, что все мы родом из детства.
Волдеморт являлся ярчайшим доказательством их правоты, он настолько боялся после смерти попасть в Ад, при этом не сомневаясь в неизбежности этого, что смерть стала его персональным богартом, но не напрямую.
Создание хоркруксов должно было защитить его в первую очередь от Ада, а не от смерти. Смерть ассоциировалась у маленького Тома Риддла с Адом и вечными муками. А его вера в неизбежность Божьей кары оказалась столь незыблема, что освободила его от ответственности за последующие поступки. При этом он старался отправить в Ад побольше народу, чтобы и они разделили его участь. Волдеморту было приятно смотреть на гордых аристократов, которые один за одним получали билет в те же места, что и он, совершая смертные грехи. Так они становились ближе ему, по этой причине он и требовал убивать магла любого, кто хотел получить его метку на руку.
При этом он не понимал простой вещи: аристократы не верили в Ад, а убийство маглов не считали преступлением. Это производило неизгладимое впечатление только на таких, как Снейп с его воспитанием. А для чистокровных магов маглы были только опасными животными, истребление которых благословили их предки, и, возможно, ещё неплохими жертвами для обрядов кровной магии. Тот же Люциус не понимал шумихи вокруг Посвящения. Ну, нужно поймать магла и убить перед кругом посвященных, великое дело. Тот же Абрахас частенько показывал действия темных проклятий на маглах, для этих целей в темницах всегда была пара-тройка смертников, так что своего первого магла большинство темных магов убивали до того, как лишались невинности.
И это наложило отпечаток на отношение Тома Риддла ко всем магам. Он искренне считал их порождением зла, и вся его деятельность должна была показать, что их всех ждет Ад. Такие, как Дамблдор, вызывали в нем животную ярость, ведь этот святоша тоже был магом, и поэтому ему уготовано тепленькое место в одном котле вместе с ним, но при этом старик всех обманывает и заставляет верить в то, что для Бога они равны с маглами.
Том был бы рад поверить старику, но этот козел с первой минуты разделил мнение монашек и тоже стал считать его чудовищем, а ведь они оба принадлежали к одному виду. Если бы Дамблдор принял его как равного, то мальчик вычеркнул бы прошлое и не вспоминал об этом кошмаре, считая своим домом только магический мир, но старик привел его в новый мир, при этом продолжив начатое монашками.
Волдеморта убивало лицемерие светлых волшебников, которые смели презирать темных магов и защищать маглов. Ведь темные маги были самыми честными из всех. Они, как и темные существа, не скрывали своей природы и не пытались прикинуться добренькими и чистенькими. Как же хотелось Темному Лорду показать им всю их гнилую натуру и тщетность попыток избежать наказания.
И у него неплохо получалось до проклятого Хеллоуина. А потом было несколько лет, которые он помнит крайне смутно. Первым ярким воспоминанием стала встреча с Дагдой.
Этот мальчишка видел его насквозь, но при этом не презирал и не боялся. Это было так необычно. А потом были разговоры, разделенные мысли и мечты, и надежда на то, что что у него может быть другое будущее. До брата он смотрел на мир и людей сквозь призму своего страха, боли и отчаянья, но мальчик с легкостью жонглера показал ему глупость такого поведения. Каждый день он доказывал старому магу, что его страхи беспочвенны, и жить пятьдесят лет под диктовку малограмотных дур не имеет никакого смысла.
Мысленно Волдеморт был с ним согласен, хотя даже для этого потребовалось много времени.
Но сейчас настал момент встретиться со своим прошлым и понять, кто же сильнее.
Анализируя свои ощущения, мальчик понимал правильность решения брата. До встречи с ним он бы не обратил внимание на свои чувства, но за последний месяц привык копаться в себе. Это не приносило ему радости, но знать, что ты не властен над собой, было гораздо страшнее. Брат показал ему, что от него самого ничего не зависит. Все решения принимают другие личности, живущие в нем. Это было страшно до жути.
Сейчас, наблюдая за демонами, он понял, что банально боится.
Демоны уложили последнее тело, подожгли дрова магией и, поклонившись огню, исчезли без следа.
Вот тогда-то мальчику стало по-настоящему жутко. Для него кладбище было сосредоточением вредоносной, темной магии. Здесь творили самые мерзкие обряды и обращались к самым темным существам. Ни один человек не мог чувствовать себя безопасно рядом с местом, где лежали человеческие останки, особенно после захода солнца, а оно как раз опускалось.
Темному Лорду было жутко смотреть, как покойников кидают в огонь и сжигают, словно мусор, без отходной молитвы и прощания с родственниками. А когда, прогорая, костер провалился, и из него высунулась голова старого мага, не пострадавшая от огня, Волдеморт с ужасом вспомнил это лицо.
Это был отец Доменика Розье, учившегося с ним на Слизерине, который стал одним из первых последователей и тем, кто мог претендовать на звание друга. Старик Артур был суров к сыну, что пошло Доменику только на пользу. А сейчас этот гордый аристократ смотрел на него побелевшими глазами, а пламя, подобравшись к голове, начало пожирать седые волосы, а потом и лицо.
Вид чернеющей плоти человека, которого ты знал, оказался слишком большим испытанием для того, кто считал себя Темным Лордом. Мальчик свернулся в комочек и, закрыв ладошками лицо, тихо заскулил.
А костер не собирался прогорать, хотя малыш молился всем богам, чтобы это произошло поскорее. Ему было невдомёк, что такому костру предстоит гореть минимум сутки.
Сейчас здесь не было Темного Лорда, прожившего больше полувека, был только перепуганный мальчишка, которым управлял Страх.
Потеряв контроль над собой и больше не сдерживая слез, мальчик затравленно наблюдал, как перед глазами проплывают картины. Вот на первом курсе Дамблдор обвиняет его в жестоком обращении к детям. В глазах старика укор и страх. Тогда ещё маленький Том попытался объяснить, что старшие мальчики издевались над ним полгода, и его терпение лопнуло. Но старик не верит, обвиняя его во лжи, и в этот же момент его лицо меняется на лицо мадам Коул, директрисы приюта. С этого дня Том люто ненавидел преподавателя трансфигурации, гордясь каждой гадостью, сделанной лично ему.
Следующими стали его сокурсники. Они исправно травили грязнокровку весь первый год, а в тот день, когда узнали, что он - змееуст, он увидел ужас в их глазах. В этот момент их лица сменились лицами детей из детдома. Только страх мог удержать их от травли и избиений странного мальчика.
Следующей картиной стали его же однокурсники, просившие его о том, чтобы он возглавил их организацию. Уже тогда Том разуверился в людях и сделал для себя вывод, что они будут всегда предавать и нападать. Поэтому он согласился на это только на своих условиях. Молодой Темный Лорд видел, как в их глазах появляется страх, когда он объяснял им возможности метки и с чем будет сопряжено посвящение в Пожиратели. Наверно, в этот день он впервые испытал эйфорию от чужого страха. Он стал ему необходим, подменив собой любовь, дружбу, доверие.
Но не это сейчас поразило испуганного человека. В каждой картине, что всплывала в его сознании, люди превращались в воспитателей и обитателей приюта, в котором он вырос. Ошарашенный ребенок в этот момент понял, что всю свою жизнь воевал именно с ними. Это поразило и вызвало такое омерзение, что мальчика вырвало остатками завтрака и желчью.
Всю свою жизнь он считал себя победителем, а на самом деле давным давно проиграл свою битву. Каждым его поступком или мыслью управляли ненавистные монашки и приютские хулиганы, укравшие его детство.
Он и не заметил, как проиграл эту войну.
Когда это произошло?
В тот день, когда к нему, шестилетнему мальчику, вызвали экзорциста и попытались изгнать дьявола? Эту процедуру способен пережить не каждый взрослый, а у детей смертность доходит до восьмидесяти процентов, но он выжил.
Или тогда, когда разозленная неудачей её собрата директриса плюнула в сердцах на тельце маленького ребенка, сражающегося за каждый вздох, обозвав его в первый раз исчадием ада?
Или тогда, когда к нему пришел волшебник, который должен был забрать его из этого ада и защитить, но вместо восхищения Том увидел в глазах мужчины страх и презрение?
А может тогда, когда он чуть не умер во время бомбежки Лондона, окруженный горой искореженных тел?
Он не знал.
Но в один из этих дней он поверил во всё, что ему говорили, и вся его жизнь превратилась в воплощение Ада на земле. Его сердце выгорело дотла, оставив после себя кучку пепла и непреходящую боль, а единственным, что дарило покой и немного радости, стал чужой страх.
Он не знал другого чувства до тех пор, пока в его жизни не появился Дагда.
На этой мысли картинки изменились.
Он видел смеющегося Люциуса, играющего с Драко и зовущего его присоединиться.
Нарциссу, приглашающую его на обед, отрывая от интересных фолиантов. В её глазах столько тепла и заботы.
Драко, надутого от того, что не может обнять дядю.
Северуса, дольше всех не желавшего принимать его, но простившего ему всё ради своего Хозяина.
И самой яркой картиной стал сам брат.
Брат. Как странно звать так кого-то живого. Как он мечтал о семье в детстве! О родителях и братьях с сестрами. Это была почти физическая потребность. И боль от неудовлетворенности осталась навсегда. В глубине души он надеялся на то, что Пожиратели смогут стать ему семьёй, но они его разочаровали. И он мстил им за это при малейшей возможности.
Но потом появился Брат, и получил сразу всё то, что хотел Том.
Его люди принимали пришлого мальца, как своего Хозяина и родственника.
Сначала было безумно больно видеть преданность и доверие в глазах Люциуса. Ведь холеный блондин принадлежал ЕМУ. Но он никогда не смотрел на Волдеморта так, как на Дагду. Малыш очень быстро становился центром вселенной для всех, кого встречал. Даже упрямый Северус отдал ему всего себя без остатка.
И сам темный Лорд не избежал этой участи. Ненавязчиво и как-то походя этот невероятный человек в теле ребенка приручил озлобленного мага, внушая ему, что в этом мире есть место преданности и Любви.
Последней точкой стал Йоль.
Когда его люди спорили о том, кто отдаст свою жизнь за мальчишку, и не для того, чтобы вернуть его к жизни, а просто чтобы дать возможность когда-нибудь жить, даже не помня об их жертве. Маг понял, что они все отдали ему душу и сердце, а потеря телесной оболочки их больше не страшит.
Его Пожиратели, нарушавшие все заповеди, не страшились попасть в Ад ради чужого человека, с которым их уже ничего не связывало.
Это событие разрушило мир Волдеморта.
Дагда нанес сокрушительный удар по серым образам приютских мучителей и безразличных магов, которые правили жизнью Тома Реддла. Своей Жизнью и Смертью он показал, что можно жить по-другому. Легко и свободно. Без страха за завтрашний день и без оглядки на вчерашний. Без сомнений и ожиданий.
В этот день Волдеморт впервые увидел людей вокруг себя. Не големов с ликами его воспитателей и мучителей, а живых людей, способных Любить, Ненавидеть и жертвовать собой ради чего-то важного.
Тогда он решил поверить брату.
А потом были Боги и Демоны.
Величественные силы, на фоне которых маги казались пылинками перед колоссами. Но и они признали Дагду равным себе.
Это перевернуло мир снова, обесценив прежние идеалы и нарисовав новые горизонты. Та встреча подтвердила правоту и правдивость Дагды, после этого Волдеморт не собирался упускать возможность заполучить такую силу. Как и любой человек, он всю жизнь искал Сказку, но всё, что он находил, превращалось в ночной кошмар. Так что теперь, обретя шанс, он вцепился в него зубами.
Эти мысли заставили мальчика взять себя в руки, и поднявшись, подойти к костру. До боли в глазах он всматривался в то, как почерневшая плоть превращается в пепел, как плавятся золотые украшения в горниле магического огня, оставляя после себя лужицы золота и камни. В какой-то момент ему в голову пришла мысль, что из этого золота можно создать что угодно. Любой артефакт или просто украшение. Очищающий огонь расплавил даже древние вместилища магии, лишив их прежних свойств.
А вокруг костра уже начали появляться горки пепла, оставшиеся после магов.
Мальчик, как завороженный, смотрел, как мертвая плоть, больше не способная служить никому, превращается в тепло и пепел. Тепло согревало маленькое тело, а пепел станет основой будущей почвы и подарит новую жизнь.
Это было красиво.
Никогда до этого Вольдеморт не думал о Смерти, как о начале новой жизни. И это насторожило мага. Проанализировав то, что с ним творится, Темный Лорд уловил чужое присутствие. Но никого рядом не было.
- Кто здесь? - настороженно спросил мальчик.
- Ой. Букашечка заметила моё присутствие! - послышался насмешливый женский голос.
- Кто ты?
- Кто я?!!! Это кто ты? Ты пришел в мой храм и смеешь меня спрашивать?!!! - пророкотало в ответ.
- Смерть, - вмиг севшим голосом прошипел Волдеморт.
- А кого ты ждал? Ты сам всю жизнь заявлял, что я твоя госпожа, но мне не нужен такой слуга, - в голосе невидимой собеседницы послышалась брезгливость.
- Почему это?! - с детской обидой взвился Том.
- Мне не нужны трусы, - жестко ответила Смерть.
- Я не трус!- взвился мальчишка.
- Трус. Ты всю жизнь прятался и убегал. Ты боялся жить, ты боялся умереть, ты боялся любить и творить. Зачем мне такое ничтожество? Ты ничего не создал и не оставил после себя наследников, словно ты никогда и не существовал, - продолжила натиск женщина.
- Какие наследники? Что я должен был создать? Ты ведь Смерть. Ты разрушаешь. Так зачем мне создавать и плодить детей?!!! - начал кричать в ответ удивленный и рассерженный маг.
- Я про детей не говорила. Я говорила про наследников. Тех, кто продолжит твоё начинание, тех, кто проследит, чтобы твои мысли и знания не умерли вместе с тобой. А создать можно империю, идею, образ жизни. Я же говорила, ты дурак! Ты не нужен мне, - прошипела Богиня.
- Но брат говорил, что смерть всё разрушает и отбирает, - растерянно проговорил Волдеморт.
- Да, я разрушаю то, что не способно жить и развиваться, и отбираю то, что мешает душе идти вперед. Но я не делаю этого, чтобы причинить боль или уничтожить. Ты не понимаешь меня и боишься, поэтому ты не нужен мне.
- Я не боюсь! - зашипел Волдеморт.
- Да ты даже не сможешь пережить моего лика, человечек! - брезгливо выплюнула собеседница.
- Ты откуда знаешь!?
- Ну, ты сам напросился, червяк! - загробным голосом произнесла Богиня, и из тьмы выступила темная фигура.
Но прежде, чем маг смог её разглядеть, он почувствовал нестерпимый запах гниющего мяса. Зажав нос и закашлявшись, мальчик постарался не отвести взгляда от хозяйки шамашана.
Но это было слишком сложной задачей для пятидесятилетнего мага, чью душу изъели страхи и предрассудки.
Смерть приближалась к нему в образе полуразложившегося трупа старухи. Уже оголившиеся кости стоп белели в свете костра, во многих местах ткани разложились и теперь отваливались от костей по мере движения, оставляя после себя след из протухшего мяса и могильных червей. Черные одежды, прикрывающие безобразное тело, тоже пострадали в процессе разложения, и из под них виднелись части тела, кишащие жуками и червями, при этом по ним стекал трупный яд.
В душе Волдеморта поднималась волна животного ужаса. Страх уже давно завладел этой слабой личностью и лишь иногда оставлял мага, вытесняемый яростью. Но сейчас ярость не могла помочь. И когда полуистлевшая рука, источающая смрад, потянулась к лицу мальчика, а из уродливого черепа, лишенного глаз, послышался каркающий смех, Том не выдержал, и отскочив, забился в нишу под утесом, прикрыв голову руками.
Всем его существом завладела паника. Единственный членораздельный, звук который он мог произносить, была повторяемая, как мантра, мольба: “Нет! Нет! Нет!...”
Ничего человеческого в этом испуганном зверьке не осталось, гордый Лорд Волдеморт умер, представ перед своим самым большим страхом, а под утесом, свернувшись в комочек и закрыв голову руками, плакал мальчик Том Риддл, который не хотел умирать.
Но и в своём убежище он чувствовал усиление тошнотворного запаха и слышал страшные звуки, издаваемые приближающимся трупом. Он понимал, что для него нет спасения, сейчас она дойдет до него, и он умрет.
- Тогда умри достойно, так, чтобы потом тебе не было стыдно, - послышался в голове ласковый голос брата. И душу затопило чувством безграничной Любви. - Посмотри в глаза своему страху и позволь ему пройти сквозь тебя, не убегай от него. Каждый раз, когда ты убегаешь от своего страха, ты умираешь позорной смертью. Умри один раз, но гордо посмотрев ему в глаза.
Малыш начал успокаиваться, сердечко уже не выскакивало из груди, а дыхание замедлилось.
- Вот так. Вдох-выдох. Следи за дыханием и посмотри на жизнь, как на вдох, ты не можешь всё время вдыхать, тебе необходимо выдохнуть. Смерть - это выдох, но после неё обязательно будет новый вдох. Ты не можешь остановить колесо жизни, ты можешь только наслаждаться его поворотами и новыми приключениями, что ждут тебя впереди, - продолжал успокаивать голос.
Сейчас маг стоял на распутье, так хорошо описанном арканом Таро “Влюбленные”, он мог отбросить то, что говорил брат, и убежать от Смерти. В глубине души он знал, что стоит ему покинуть каменный берег, как она оставит его в покое. Или он мог довериться голосу Дагды и встретить страх лицом к лицу.
Ему было неприятно признаться в том, что смерть права, и он трус, избегавший её всеми средствами. Эта мысль была крайне неприятна, Том с детства старался искоренять свои страхи, так как знал, как с их помощью легко управлять людьми. И сейчас он почувствовал к себе презрение на грани с омерзением.
Приняв решение, он поднялся со всё ещё закрытыми глазами и сжатыми кулаками, выпрямился и повернулся лицом к Смерти.
Решительно открыв глаза, он с вызовом посмотрел на уродливую фигуру, стоящую рядом с ним и тянущую к нему руку.
- Лучше я умру, чем буду жить, как трус, - прошипел мальчик.
Костлявые пальцы прикоснулись к щеке малыша, а потом Смерть резким движением вонзила вторую руку в грудь ребенка.
Он почувствовал, как костлявые пальцы пробили солнечное сплетение и сомкнулись вокруг чего-то внутри его тела, а потом Смерть резко выдернула руку, вытаскивая из него истекающую черной жижей тварь. Он не чувствовал боли, с удивлением наблюдая, как отвратительное чудовище превращается в красивую женщину под белым покрывалом.
Ей было около сорока лет. Одетая полностью в белые одежды, она с любовью смотрела на мальчика, брезгливо отбросив в костер черный визжащий комок.
От неё пахло зимней свежестью, и казалось, что шум воды в реке стал громче. Том рассматривал правильные черты лица и большие черные глаза той, которую он так боялся.
- Почему? - спросил он, когда начал приходить в себя.
- Что “почему”? - улыбнулась женщина.
- Почему ты изменилась?
- Я не менялась. Это ты изменился. И твой взгляд на меня изменился тоже, он стал глубже и полнее, чем раньше.
Мальчик задумался, потом снова посмотрел на женщину. Он заметил, что после того, как она вытащила из него ту гадость, дышать стало легче. Поэтому он решил поинтересоваться:
- А что это было, во мне?
- Блок. Иногда их называют паразитами, но на самом деле это уплотнение твоих же негативных эмоций и мыслей, обретшее свою псевдожизнь. В тебе этого добра ещё много.
Том снова всполошился.
- А можно от них избавиться?
- Да. Постепенно. Большая часть сгорела в жертвенном костре и огне хаоса, а остальное придется вынимать поштучно, - досадливо поморщилась женщина.
- А можно всё сразу? - спросил мальчик.
- Нет, нельзя. Иначе это принесет больше вреда, чем пользы. Это как чирей, пока не созреет, лучше не трогать. Пока он не вылезет, человек и не догадается, что у него воспаление. И его невозможно вылечить, пока не придет время.
- Но можно же выпить зелье и очистить кровь, - уверенно сказал мальчик.
- Ты и это будешь делать, если твоё желание быть моим слугой и Учеником не пропадет после второго испытания, - сказала женщина, садясь прямо на камни рядом с костром. Пламя тянулось к ней, и она его словно поглощала. Скорость распада сильно увеличилась, и костер начал прогорать.
- Какое второе испытание? - решительно спросил мальчик.
Женщина посмотрела на него снизу вверх, так как он продолжал стоять. Её наряд походил на одежды азиатских женщин. Тонкая белая материя без украшений укутывала тело полностью, а край этой ткани служил накидкой. покрывая смоляные волосы Смерти. Это одеяние позволило ей свободно двигаться, так что она сидела по-турецки, полностью расслабившись. Похоже, она приготовилась к долгому разговору.
- Я, как любое Божество, беру жертвы. Все Божества, связанные с разрушением, берут жертвы страхами и привязанностями. От своих слуг и учеников мы требуем платы именно этим. А я жутко ревнива, и не позволю тебе принадлежать никому кроме меня, но ты связан со своим братом. Поэтому я потребую у тебя плату за разрешение сохранить эту связь.
- Чем я могу заплатить? - угрюмо поинтересовался Том.
- Если ты сможешь преодолеть свой самый большой страх, я разрешу тебе оставить связь с братом.
- Но мой самый большой страх, это Вы? - удивился смертный.
- Нет. Твой самый большой страх - Ад, - хищно улыбнувшись, сказала Смерть.
Мальчик неосознанно сделал несколько шагов назад, увеличивая расстояние между собой и женщиной. Вслед ему понесся громкий смех.
- Вы издеваетесь? - обиделся бывший Темный Лорд, перестав отступать и надувшись. Он решил, что его разыгрывают.
- Нет. Но вы, смертные, так забавны. В вас столько страхов, предрассудков и искажений, что иногда я удивляюсь, как вы вообще существуете. Тебя связали с твоей душой, но ты даже не слышишь её голоса, потому что твои страхи и представления о мире заглушают его. Даже если я не сотру твою оболочку и личность сегодня, то ты проживёшь недолго, при этом из-за связи ты сможешь повредить душу. Обычно человеку это недоступно, он слишком примитивное создание для этого. Но мои братишки решили пошутить и создали химеру. У тебя осталось только два выбора: избавиться от страхов, привязанностей и научиться уважать свою душу, или сдохнуть побыстрее, так ты хотя бы не сильно себя покалечишь.
Слушая Смерть, Том вспоминал, что Дагда говорил то же самое. Чувства к брату были привязанностью, а страх Адских мук туманил сознание. Но перешагнуть через себя было невероятно сложно.
- Подумай. Хочешь ли ты себе такой жизни? Если ты останешься, то тебе придется каждый день отвоёвывать у самого себя, отыскивая свои страхи и слабости, превращать их в сильные стороны. Эта жизнь слишком сложная и опасная. Если ты захочешь, я прерву твоё существование, и ты сможешь родиться вновь уже как обычный человек. Возможно, тебе даже достанется любящая семья, ведь свои грехи ты уже искупил, - Смерть говорила завораживающим голосом, заставляя жертву расслабиться и сделать тот выбор, что ей кажется проще. Но Том не раз слышал эти интонации голоса у Абрахаса, когда он играл с жертвами или уговаривал очередного чиновника принять взятку. Это взбесило мага, считавшего когда-то себя Вершителем Судеб.
- Прекрати. Я готов на твоё испытание, но если я его пройду, то ты возьмешь меня в ученики, - потребовал маг.
- Честная сделка. Ну, тогда смотри! - приказала женщина и взмахнула рукой укутанной белой тканью.
В сознание Тома хлынули образы. Сначала они сменялись слишком быстро, но потом он смог различить отдельные картины, а ещё немного позже и целые истории.
Первым он увидел холодный, покрытый льдом мир, в котором не было никакой жизни, кроме обезумевших от своих страстей духов. Они рвали друг друга на куски, пожирая энергию более слабых, те, кто поразумней, сбивались в стаи, в которых более сильные властвовали над слабыми с невероятной жестокостью.
Большинство обитателей этого мира походили на серые или черные тучки, в которых проскакивали алые искры. Над всем миром стоял жуткий ментальный вой, и становилось понятно, что его жители обладают только зачатками разума. Смотреть на это было до дрожи в коленках страшно.
- Это мир голодных духов, - послышалось из-за спины мальчика. Обернувшись, он увидел, что Смерть присоединилась к его путешествию. - Здесь собираются все негативные эмоции, мысли и чувства людей, но истинные хозяева этого мира - души людей, поглощенные голодом. Твоя душа после смерти тоже должна была попасть в этот мир.
- Это и есть Ад? - перепугано спросил мальчик.
- Да. Один из трех его уровней. Самый низший. Он учит души силе. Здесь выживают самые сильные и безжалостные.
- А что происходит с остальными?
- Они возвращаются в источник, что их породил. На этом их путь окончен.
Это было сказано так просто, словно само собой разумеющееся дело. От этого по спине мальчика пробежал холодок. Здесь не было котлов и чертей с вилами, что не делало это место менее пугающим.
- В этом мире ты должен подняться с самого низа и доказать свою силу и выносливость, как хищник, тут все, кроме правителей, рабы более сильных.
- А когда душа достигает вершины пирамиды? - стало интересно магу.
- Тогда он рождается в следующем мире, - усмехнулась женщина, и перед глазами Тома замелькали картинки. Когда они остановились, взору мальчика предстал красивый мир с красочными базарами, великолепными зданиями и возвышенными песнями менестрелей.
- И это Ад? - удивился визитер.
- Да. Второй круг. Мир страстей. Жители этого мира - рабы своих страстей. Вспыльчивые, мечущиеся души, которым не суждено обрести покой, потому что в аду счастье - редкий гость. В этот мир попадают души всех поглощенных страстями. Их урок - понять, что разум должен подчинить себе страсти. В этом мире мало логики, но много поэзии и ярких влюбленностей. Твой бывший слуга, Северус, после смерти должен был попасть в этот мир, впрочем, как и его два школьных врага. Правителя этого мира ты уже встречал. Ты помнишь Молоха? - спросила женщина.
Мальчик скривился, да, он помнил этого опасного и неприятного типа. От него веяло запредельным холодом и жестоким интеллектом.
- Не заметил я за ним вспыльчивости и мечтательности, - пробурчал он.
- Да. Уж кто точно не мечтатель, так это он. Холодный и расчетливый интриган. Для него обман и интриги давно заменили хлеб и воду. Но как правитель этого мира он идеален.
- А кто правит миром голодных духов?
- Ты его ещё не встречал. Он не любит выходить из своей норы, но думаю, что ты с ним ещё познакомишься. Сейчас скажу лишь то, что он самый сильный из всех демонов.
- А разве Молох не сильнее его? Ведь он правит миром более высокого уровня, - заинтересовался Том.
- Молох слабее, ведь его мир требует от своих жителей интеллекта и расчета, а не силы. Правитель мира самый сильный в том, чему учит его мир.
Видение показало величественные замки и залы приемов, готовые заполниться в любую минуту.
Взоры правителей услаждали песнями и танцами прекрасные рабыни, но в холодных глазах хозяев не было восхищения и страсти, они спокойно взирали на обольстительные изгибы тел, оценивая их, как породистых кобыл. Это пугало больше похоти.
- А что в следующем мире? - постаравшись покинуть поскорее обманчивый адский мир, спросил мальчик.
- Следующий мир ещё не появился. Но я могу показать тебе, каким он будет. Хочешь увидеть?
- Да.
И вновь калейдоскоп картинок пронесся перед глазами, а потом взору предстал серый мир, в небо которого уходили сотни труб, загрязняющих его смрадом. Огромные города-муравейники. Серые безликие люди, заполняющие улицы. Чадящие машины и мертвая земля. Это было страшно. Возможно, даже страшнее мира голодных духов. Весь мир казался больным, а людей было столько, что даже магловские города мира Тома меркли перед этим скопищем тел.
- Что это? - ошарашенно спросил мальчик.
- Третий круг Ада. В этом мире души больны гордыней и тщетным интеллектом. Они слепы в своём эгоизме, - скривившись, сказала Смерть.
- Чему учит этот мир?
- Любви. Души тех, кто предал своё сердце, попадают в этот мир, чтобы понять силу этого, слабого на первый взгляд, чувства. Но мы тут не за этим. Я хочу показать тебе его будущего правителя. Ты его знаешь, - сказала она и взяла мальчика за руку, потянув куда-то под землю. Они спускались очень долго, и Тому уже начало казаться, что они вскорости вылетят с другой стороны планеты. Но вот вдали показалось выжженное плато, на котором стоял замок из черного блестящего камня. “Обсидиан,” - решил для себя маг. Дворец был изящен и совершенно неуместен в этом безжизненном ландшафте. Проносясь по пустым коридорам, покрытым толстым слоем пыли, они влетели в огромный зал. Темное помещение было погружено во тьму и тишину, единственным источником света являлся одинокий возвышающийся над залом трон, на котором сидел человек в черном. Это его белая кожа разгоняла темноту мягким светом. Одежда правителя была сделана в эльфийском стиле, а огромный черный плащ ниспадал до земли, крепясь к костюму двумя геммами. От него шел покой и мир, словно властелин уснул на своём троне. Но подлетев ближе, Том смог рассмотреть сжатые до синевы кулаки и капельки крови, сочащиеся из-под королевского венца. В душе зародилась тревога и нежеланное узнавание.
Но когда закрытые глаза распахнулись, парень провалился в фиолетовые омуты, заполненные нечеловеческой болью и одиночеством, а за спиной Правителя засветился стяг с черным солнцем, Том упал на колени, закрыв лицо руками. Никогда ему не было так больно, словно душа рвалась на части, истекая кровью. Он не понимал, как брат оказался заперт в этом жутком месте? Почему ему так плохо? Где все? Он не понимал. Но знал, что выяснит всё. Посмотрев снова в глаза того, кто пробудил его сердце и показал новый мир, он слился с ним сознанием.
На мозг и чувства обрушился океан боли, и только одна мысль теплилась в почти потухшем разуме Бога: “Не сдаваться”. Том вдруг понял, что брат держит весь мир наверху. Он не понимал, как это произошло, но Люцифер считал, что если он сдастся и отступит, то все души в его мире погибнут. Не разрывая контакта глаз, Волдеморт, а сейчас это был именно Темный Лорд, приказал Смерти:
- Рассказывай.
Смерть усмехнулась. Она была рада, что нашла правильный подход к этой душе. Ведь её носитель не видел, что сейчас он выглядел уже лет на восемнадцать, а его тело закрыли черные доспехи. Искра души разгорелась так сильно, что превратилась в маленький костерок.
- Он слишком любит людей и будет опекать мир маглов. Он сам прошел такой же путь, поэтому будет заботиться о них до последнего, отдавая им себя крупицу за крупицей. Сначала они будут принимать его помощь и развиваться, но это Адский мир, созданный для познания Любви, и сколько бы он не давал, им будет мало. Все, кто будет окружать его, погибнут один за другим, но он не сможет бросить начатое. Тогда, оставшись один, он раздробит свою душу на осколки и отдаст её людям, надеясь, что частичка его души позволит им познать Любовь.
Я привела тебя ко времени сбора урожая. В их книгах оно будет называться Апокалипсисом. Это и есть великий Суд. Или люди вырастят частички души, дарованные им, и вернут их Богу, или он пробудится бездушным чудовищем, уничтожая проявленный мир и его жителей, ведь он Творец, Хранитель и Разрушитель этого мира. Лик зависит только от людей. После этого его душа и души жителей этого мира смогут попасть только в мир голодных духов. И начать свою эволюцию с самого начала. Вот он и будет ждать, держась только на силе воли.
- Что можно сделать, чтобы этому помешать? - снова потребовал рыцарь, а за его спиной взметнулся черный плащ с тем же символом, что и на стяге.
- Только помогать. Этот трон должен быть занят, и Люцифер должен отдать свою душу этому миру и её жителям. Только так они смогут пройти Преображение.
- Ничего. Я защищу его! - сказал молодой мужчина, и возле него появился черный клинок, который он воткнул в каменные плиты пола, становясь на одно колено перед тем, кто стал отныне его властелином.
Смерть видела, как искорка души вспыхнула яркой звездой и выжгла многие слабости личности. Теперь каждый раз, когда страх будет туманить разум Волдеморта, перед его внутренним взором предстанут фиолетовые омуты, наполненные болью, одиночеством, но и любовью к своим мучителям. И не будет такого испытания, которое он не одолеет. Ведь теперь его ведет душа.
Эта душа была невероятно ценной для мира. В ней был осколок другого Великого, который прошел таким же путем. И эта искра выросла настолько, что мир сделал ставку на неё.
Появившись от чистокровной ведьмы и магла, выросший в агрессивной среде, он должен был в одиннадцать лет встретить своего наставника и опекуна, который стал бы для него отцом и идеалом, пробудив у мальчика сердце. Попав на факультет чистокровных, красивый полукровка должен был стать маяком как для чистокровных, так и для маглорожденных, а в тринадцать лет он бы случайно нашел в библиотеке старые эльфийские легенды. И узнал историю одного неправильного сына Эру, который посчитал, что совершенное творение должно иметь свободу выбора. За что и был осужден.
Но вот только, читая сказание эльфов, мальчик будет видеть то, как это было на самом деле, вспоминая события, произошедшие в другом мире и в далекие века.
Это дитя вселенной изменило людей и породило темные расы в астральном мире. Он рассыпал свою душу, отдав её смертным, запустив колесо перерождения. Этого ему так и не смогли простить Светлые собратья.
И одна такая искра должна была засиять в мире, лишенном Богов, собрав вокруг себя всех, кто пойдет за его мятежным сердцем. Его судьбой было пробудить в себе Бога и открыть Врата, а девизом должен был стать древний клич королей: “Все, кто любит меня, за мной!”
Так бы в мир вернулся тот, чьё имя Мелькор.
Но случилось непредвиденное. Тот, кто должен был стать наставником и отцом, предал свою любовь, совершив самое страшное предательство для светлой души. А увидев душу, похожую на своего возлюбленного, он испугался мальчика, этим самым лишив мир Спасителя.
Эти души были похожи, потому что Саурон никогда не мог оставить своего господина, и сейчас он стал предтечей, пролагая ему путь.
Но программа была запущена, поэтому старик нашел того, кто, по его мнению, подходил на роль миссии гораздо лучше, и вмешался в его судьбу. Тогда-то и появился Джокер-Дагда.
Однако даже сам мир не ожидал, что силы этой пришлой души хватит на то, чтобы стать Богом Хаоса. Поэтому сценарий пришлось менять, хотя все партии были прописаны тысячи лет тому назад, и изменить их было весьма затруднительно. Из-за этого возвращение на игровую доску Спасителя и его Хранителя сердца было очень важно. Хотя теперь ему уже не пройти по тому пути, что был уготован, но и тот, что он себе выбрал, оказался не менее интересным.
Пока этот малыш выбрал себе роль Защитника, но придет время, и рубин в глазах станет аметистом, а черная копна волос побелеет, и тогда два сольются в одно. Люцифер займет свой трон, только теперь ему никогда не будет грозить одиночество. Ведь брат никогда не бросит, а Любовь не предаст. Два властителя Тьмы даже лучше, чем один.
Мир это ложь, есть только страсть.
Через страсть я получаю силу.
Через силу я получаю власть.
Через власть я получаю победу.
Через победу мои оковы рушатся.
Сила должна освободить меня!"
(Клятва ситхов)
Умри, йог, умри. Умри, ибо смерть сладка. Умри той смертью, которой умер Горакх — и прозрел.
(Гаракх - великий Индийский Учитель)
После ухода брата Волдеморт забился в естественную нишу, образовавшуюся под утесом, и начал наблюдать за демонами. Те деловито, перебрасываясь шуточками, складывали погребальный костер. Когда деревянное строение достигло полутора метров в высоту, они начали укладывать тела магов на него. Делали они это спокойно и с уважением, но мальчика всё равно покоробило от обыденности их поведения. При всей своей жестокости Волдеморт был скорее воином, чем палачом. Как бы он не бахвалился, но смерть оставалась его самым большим страхом, поэтому всякий раз, когда он кого-то убивал, это был драматический момент, обставленный по всем правилам актерского мастерства. Каждый раз он убеждал себя и других в том, что способность убивать делает его выше остальных и сильнее, но правда заключалась в том, что эти шоу были в первую очередь для него самого, ему было необходимо убедить себя в оправданности своих действий.
Воспитанный монашками, всё ещё в глубине души он чтил библейские заветы, вколоченные в него с пеленок. Его так долго называли “чудовищем”, “дьявольским отродьем” и стращали Адом, что он поверил в это. Ребенок в нем считал непреложной истиной, что для него уготована только одна дорога - в АД, и смирился с тем, что он чудовище.
Вся его дальнейшая жизнь была посвящена тому, что он пытался оправдать навешанные на него ярлыки.
Есть в магии одна аксиома, которую невозможно обойти, она гласит: человек становится тем, кого видят в нем окружающие его люди.
И чем ближе к тебе человек, тем сильнее его влияние. А в детстве влияние старших на ребенка практически превращается в прямое программирование. Поэтому отцы-основатели психологии говорили, что все мы родом из детства.
Волдеморт являлся ярчайшим доказательством их правоты, он настолько боялся после смерти попасть в Ад, при этом не сомневаясь в неизбежности этого, что смерть стала его персональным богартом, но не напрямую.
Создание хоркруксов должно было защитить его в первую очередь от Ада, а не от смерти. Смерть ассоциировалась у маленького Тома Риддла с Адом и вечными муками. А его вера в неизбежность Божьей кары оказалась столь незыблема, что освободила его от ответственности за последующие поступки. При этом он старался отправить в Ад побольше народу, чтобы и они разделили его участь. Волдеморту было приятно смотреть на гордых аристократов, которые один за одним получали билет в те же места, что и он, совершая смертные грехи. Так они становились ближе ему, по этой причине он и требовал убивать магла любого, кто хотел получить его метку на руку.
При этом он не понимал простой вещи: аристократы не верили в Ад, а убийство маглов не считали преступлением. Это производило неизгладимое впечатление только на таких, как Снейп с его воспитанием. А для чистокровных магов маглы были только опасными животными, истребление которых благословили их предки, и, возможно, ещё неплохими жертвами для обрядов кровной магии. Тот же Люциус не понимал шумихи вокруг Посвящения. Ну, нужно поймать магла и убить перед кругом посвященных, великое дело. Тот же Абрахас частенько показывал действия темных проклятий на маглах, для этих целей в темницах всегда была пара-тройка смертников, так что своего первого магла большинство темных магов убивали до того, как лишались невинности.
И это наложило отпечаток на отношение Тома Риддла ко всем магам. Он искренне считал их порождением зла, и вся его деятельность должна была показать, что их всех ждет Ад. Такие, как Дамблдор, вызывали в нем животную ярость, ведь этот святоша тоже был магом, и поэтому ему уготовано тепленькое место в одном котле вместе с ним, но при этом старик всех обманывает и заставляет верить в то, что для Бога они равны с маглами.
Том был бы рад поверить старику, но этот козел с первой минуты разделил мнение монашек и тоже стал считать его чудовищем, а ведь они оба принадлежали к одному виду. Если бы Дамблдор принял его как равного, то мальчик вычеркнул бы прошлое и не вспоминал об этом кошмаре, считая своим домом только магический мир, но старик привел его в новый мир, при этом продолжив начатое монашками.
Волдеморта убивало лицемерие светлых волшебников, которые смели презирать темных магов и защищать маглов. Ведь темные маги были самыми честными из всех. Они, как и темные существа, не скрывали своей природы и не пытались прикинуться добренькими и чистенькими. Как же хотелось Темному Лорду показать им всю их гнилую натуру и тщетность попыток избежать наказания.
И у него неплохо получалось до проклятого Хеллоуина. А потом было несколько лет, которые он помнит крайне смутно. Первым ярким воспоминанием стала встреча с Дагдой.
Этот мальчишка видел его насквозь, но при этом не презирал и не боялся. Это было так необычно. А потом были разговоры, разделенные мысли и мечты, и надежда на то, что что у него может быть другое будущее. До брата он смотрел на мир и людей сквозь призму своего страха, боли и отчаянья, но мальчик с легкостью жонглера показал ему глупость такого поведения. Каждый день он доказывал старому магу, что его страхи беспочвенны, и жить пятьдесят лет под диктовку малограмотных дур не имеет никакого смысла.
Мысленно Волдеморт был с ним согласен, хотя даже для этого потребовалось много времени.
Но сейчас настал момент встретиться со своим прошлым и понять, кто же сильнее.
Анализируя свои ощущения, мальчик понимал правильность решения брата. До встречи с ним он бы не обратил внимание на свои чувства, но за последний месяц привык копаться в себе. Это не приносило ему радости, но знать, что ты не властен над собой, было гораздо страшнее. Брат показал ему, что от него самого ничего не зависит. Все решения принимают другие личности, живущие в нем. Это было страшно до жути.
Сейчас, наблюдая за демонами, он понял, что банально боится.
Демоны уложили последнее тело, подожгли дрова магией и, поклонившись огню, исчезли без следа.
Вот тогда-то мальчику стало по-настоящему жутко. Для него кладбище было сосредоточением вредоносной, темной магии. Здесь творили самые мерзкие обряды и обращались к самым темным существам. Ни один человек не мог чувствовать себя безопасно рядом с местом, где лежали человеческие останки, особенно после захода солнца, а оно как раз опускалось.
Темному Лорду было жутко смотреть, как покойников кидают в огонь и сжигают, словно мусор, без отходной молитвы и прощания с родственниками. А когда, прогорая, костер провалился, и из него высунулась голова старого мага, не пострадавшая от огня, Волдеморт с ужасом вспомнил это лицо.
Это был отец Доменика Розье, учившегося с ним на Слизерине, который стал одним из первых последователей и тем, кто мог претендовать на звание друга. Старик Артур был суров к сыну, что пошло Доменику только на пользу. А сейчас этот гордый аристократ смотрел на него побелевшими глазами, а пламя, подобравшись к голове, начало пожирать седые волосы, а потом и лицо.
Вид чернеющей плоти человека, которого ты знал, оказался слишком большим испытанием для того, кто считал себя Темным Лордом. Мальчик свернулся в комочек и, закрыв ладошками лицо, тихо заскулил.
А костер не собирался прогорать, хотя малыш молился всем богам, чтобы это произошло поскорее. Ему было невдомёк, что такому костру предстоит гореть минимум сутки.
Сейчас здесь не было Темного Лорда, прожившего больше полувека, был только перепуганный мальчишка, которым управлял Страх.
Потеряв контроль над собой и больше не сдерживая слез, мальчик затравленно наблюдал, как перед глазами проплывают картины. Вот на первом курсе Дамблдор обвиняет его в жестоком обращении к детям. В глазах старика укор и страх. Тогда ещё маленький Том попытался объяснить, что старшие мальчики издевались над ним полгода, и его терпение лопнуло. Но старик не верит, обвиняя его во лжи, и в этот же момент его лицо меняется на лицо мадам Коул, директрисы приюта. С этого дня Том люто ненавидел преподавателя трансфигурации, гордясь каждой гадостью, сделанной лично ему.
Следующими стали его сокурсники. Они исправно травили грязнокровку весь первый год, а в тот день, когда узнали, что он - змееуст, он увидел ужас в их глазах. В этот момент их лица сменились лицами детей из детдома. Только страх мог удержать их от травли и избиений странного мальчика.
Следующей картиной стали его же однокурсники, просившие его о том, чтобы он возглавил их организацию. Уже тогда Том разуверился в людях и сделал для себя вывод, что они будут всегда предавать и нападать. Поэтому он согласился на это только на своих условиях. Молодой Темный Лорд видел, как в их глазах появляется страх, когда он объяснял им возможности метки и с чем будет сопряжено посвящение в Пожиратели. Наверно, в этот день он впервые испытал эйфорию от чужого страха. Он стал ему необходим, подменив собой любовь, дружбу, доверие.
Но не это сейчас поразило испуганного человека. В каждой картине, что всплывала в его сознании, люди превращались в воспитателей и обитателей приюта, в котором он вырос. Ошарашенный ребенок в этот момент понял, что всю свою жизнь воевал именно с ними. Это поразило и вызвало такое омерзение, что мальчика вырвало остатками завтрака и желчью.
Всю свою жизнь он считал себя победителем, а на самом деле давным давно проиграл свою битву. Каждым его поступком или мыслью управляли ненавистные монашки и приютские хулиганы, укравшие его детство.
Он и не заметил, как проиграл эту войну.
Когда это произошло?
В тот день, когда к нему, шестилетнему мальчику, вызвали экзорциста и попытались изгнать дьявола? Эту процедуру способен пережить не каждый взрослый, а у детей смертность доходит до восьмидесяти процентов, но он выжил.
Или тогда, когда разозленная неудачей её собрата директриса плюнула в сердцах на тельце маленького ребенка, сражающегося за каждый вздох, обозвав его в первый раз исчадием ада?
Или тогда, когда к нему пришел волшебник, который должен был забрать его из этого ада и защитить, но вместо восхищения Том увидел в глазах мужчины страх и презрение?
А может тогда, когда он чуть не умер во время бомбежки Лондона, окруженный горой искореженных тел?
Он не знал.
Но в один из этих дней он поверил во всё, что ему говорили, и вся его жизнь превратилась в воплощение Ада на земле. Его сердце выгорело дотла, оставив после себя кучку пепла и непреходящую боль, а единственным, что дарило покой и немного радости, стал чужой страх.
Он не знал другого чувства до тех пор, пока в его жизни не появился Дагда.
На этой мысли картинки изменились.
Он видел смеющегося Люциуса, играющего с Драко и зовущего его присоединиться.
Нарциссу, приглашающую его на обед, отрывая от интересных фолиантов. В её глазах столько тепла и заботы.
Драко, надутого от того, что не может обнять дядю.
Северуса, дольше всех не желавшего принимать его, но простившего ему всё ради своего Хозяина.
И самой яркой картиной стал сам брат.
Брат. Как странно звать так кого-то живого. Как он мечтал о семье в детстве! О родителях и братьях с сестрами. Это была почти физическая потребность. И боль от неудовлетворенности осталась навсегда. В глубине души он надеялся на то, что Пожиратели смогут стать ему семьёй, но они его разочаровали. И он мстил им за это при малейшей возможности.
Но потом появился Брат, и получил сразу всё то, что хотел Том.
Его люди принимали пришлого мальца, как своего Хозяина и родственника.
Сначала было безумно больно видеть преданность и доверие в глазах Люциуса. Ведь холеный блондин принадлежал ЕМУ. Но он никогда не смотрел на Волдеморта так, как на Дагду. Малыш очень быстро становился центром вселенной для всех, кого встречал. Даже упрямый Северус отдал ему всего себя без остатка.
И сам темный Лорд не избежал этой участи. Ненавязчиво и как-то походя этот невероятный человек в теле ребенка приручил озлобленного мага, внушая ему, что в этом мире есть место преданности и Любви.
Последней точкой стал Йоль.
Когда его люди спорили о том, кто отдаст свою жизнь за мальчишку, и не для того, чтобы вернуть его к жизни, а просто чтобы дать возможность когда-нибудь жить, даже не помня об их жертве. Маг понял, что они все отдали ему душу и сердце, а потеря телесной оболочки их больше не страшит.
Его Пожиратели, нарушавшие все заповеди, не страшились попасть в Ад ради чужого человека, с которым их уже ничего не связывало.
Это событие разрушило мир Волдеморта.
Дагда нанес сокрушительный удар по серым образам приютских мучителей и безразличных магов, которые правили жизнью Тома Реддла. Своей Жизнью и Смертью он показал, что можно жить по-другому. Легко и свободно. Без страха за завтрашний день и без оглядки на вчерашний. Без сомнений и ожиданий.
В этот день Волдеморт впервые увидел людей вокруг себя. Не големов с ликами его воспитателей и мучителей, а живых людей, способных Любить, Ненавидеть и жертвовать собой ради чего-то важного.
Тогда он решил поверить брату.
А потом были Боги и Демоны.
Величественные силы, на фоне которых маги казались пылинками перед колоссами. Но и они признали Дагду равным себе.
Это перевернуло мир снова, обесценив прежние идеалы и нарисовав новые горизонты. Та встреча подтвердила правоту и правдивость Дагды, после этого Волдеморт не собирался упускать возможность заполучить такую силу. Как и любой человек, он всю жизнь искал Сказку, но всё, что он находил, превращалось в ночной кошмар. Так что теперь, обретя шанс, он вцепился в него зубами.
Эти мысли заставили мальчика взять себя в руки, и поднявшись, подойти к костру. До боли в глазах он всматривался в то, как почерневшая плоть превращается в пепел, как плавятся золотые украшения в горниле магического огня, оставляя после себя лужицы золота и камни. В какой-то момент ему в голову пришла мысль, что из этого золота можно создать что угодно. Любой артефакт или просто украшение. Очищающий огонь расплавил даже древние вместилища магии, лишив их прежних свойств.
А вокруг костра уже начали появляться горки пепла, оставшиеся после магов.
Мальчик, как завороженный, смотрел, как мертвая плоть, больше не способная служить никому, превращается в тепло и пепел. Тепло согревало маленькое тело, а пепел станет основой будущей почвы и подарит новую жизнь.
Это было красиво.
Никогда до этого Вольдеморт не думал о Смерти, как о начале новой жизни. И это насторожило мага. Проанализировав то, что с ним творится, Темный Лорд уловил чужое присутствие. Но никого рядом не было.
- Кто здесь? - настороженно спросил мальчик.
- Ой. Букашечка заметила моё присутствие! - послышался насмешливый женский голос.
- Кто ты?
- Кто я?!!! Это кто ты? Ты пришел в мой храм и смеешь меня спрашивать?!!! - пророкотало в ответ.
- Смерть, - вмиг севшим голосом прошипел Волдеморт.
- А кого ты ждал? Ты сам всю жизнь заявлял, что я твоя госпожа, но мне не нужен такой слуга, - в голосе невидимой собеседницы послышалась брезгливость.
- Почему это?! - с детской обидой взвился Том.
- Мне не нужны трусы, - жестко ответила Смерть.
- Я не трус!- взвился мальчишка.
- Трус. Ты всю жизнь прятался и убегал. Ты боялся жить, ты боялся умереть, ты боялся любить и творить. Зачем мне такое ничтожество? Ты ничего не создал и не оставил после себя наследников, словно ты никогда и не существовал, - продолжила натиск женщина.
- Какие наследники? Что я должен был создать? Ты ведь Смерть. Ты разрушаешь. Так зачем мне создавать и плодить детей?!!! - начал кричать в ответ удивленный и рассерженный маг.
- Я про детей не говорила. Я говорила про наследников. Тех, кто продолжит твоё начинание, тех, кто проследит, чтобы твои мысли и знания не умерли вместе с тобой. А создать можно империю, идею, образ жизни. Я же говорила, ты дурак! Ты не нужен мне, - прошипела Богиня.
- Но брат говорил, что смерть всё разрушает и отбирает, - растерянно проговорил Волдеморт.
- Да, я разрушаю то, что не способно жить и развиваться, и отбираю то, что мешает душе идти вперед. Но я не делаю этого, чтобы причинить боль или уничтожить. Ты не понимаешь меня и боишься, поэтому ты не нужен мне.
- Я не боюсь! - зашипел Волдеморт.
- Да ты даже не сможешь пережить моего лика, человечек! - брезгливо выплюнула собеседница.
- Ты откуда знаешь!?
- Ну, ты сам напросился, червяк! - загробным голосом произнесла Богиня, и из тьмы выступила темная фигура.
Но прежде, чем маг смог её разглядеть, он почувствовал нестерпимый запах гниющего мяса. Зажав нос и закашлявшись, мальчик постарался не отвести взгляда от хозяйки шамашана.
Но это было слишком сложной задачей для пятидесятилетнего мага, чью душу изъели страхи и предрассудки.
Смерть приближалась к нему в образе полуразложившегося трупа старухи. Уже оголившиеся кости стоп белели в свете костра, во многих местах ткани разложились и теперь отваливались от костей по мере движения, оставляя после себя след из протухшего мяса и могильных червей. Черные одежды, прикрывающие безобразное тело, тоже пострадали в процессе разложения, и из под них виднелись части тела, кишащие жуками и червями, при этом по ним стекал трупный яд.
В душе Волдеморта поднималась волна животного ужаса. Страх уже давно завладел этой слабой личностью и лишь иногда оставлял мага, вытесняемый яростью. Но сейчас ярость не могла помочь. И когда полуистлевшая рука, источающая смрад, потянулась к лицу мальчика, а из уродливого черепа, лишенного глаз, послышался каркающий смех, Том не выдержал, и отскочив, забился в нишу под утесом, прикрыв голову руками.
Всем его существом завладела паника. Единственный членораздельный, звук который он мог произносить, была повторяемая, как мантра, мольба: “Нет! Нет! Нет!...”
Ничего человеческого в этом испуганном зверьке не осталось, гордый Лорд Волдеморт умер, представ перед своим самым большим страхом, а под утесом, свернувшись в комочек и закрыв голову руками, плакал мальчик Том Риддл, который не хотел умирать.
Но и в своём убежище он чувствовал усиление тошнотворного запаха и слышал страшные звуки, издаваемые приближающимся трупом. Он понимал, что для него нет спасения, сейчас она дойдет до него, и он умрет.
- Тогда умри достойно, так, чтобы потом тебе не было стыдно, - послышался в голове ласковый голос брата. И душу затопило чувством безграничной Любви. - Посмотри в глаза своему страху и позволь ему пройти сквозь тебя, не убегай от него. Каждый раз, когда ты убегаешь от своего страха, ты умираешь позорной смертью. Умри один раз, но гордо посмотрев ему в глаза.
Малыш начал успокаиваться, сердечко уже не выскакивало из груди, а дыхание замедлилось.
- Вот так. Вдох-выдох. Следи за дыханием и посмотри на жизнь, как на вдох, ты не можешь всё время вдыхать, тебе необходимо выдохнуть. Смерть - это выдох, но после неё обязательно будет новый вдох. Ты не можешь остановить колесо жизни, ты можешь только наслаждаться его поворотами и новыми приключениями, что ждут тебя впереди, - продолжал успокаивать голос.
Сейчас маг стоял на распутье, так хорошо описанном арканом Таро “Влюбленные”, он мог отбросить то, что говорил брат, и убежать от Смерти. В глубине души он знал, что стоит ему покинуть каменный берег, как она оставит его в покое. Или он мог довериться голосу Дагды и встретить страх лицом к лицу.
Ему было неприятно признаться в том, что смерть права, и он трус, избегавший её всеми средствами. Эта мысль была крайне неприятна, Том с детства старался искоренять свои страхи, так как знал, как с их помощью легко управлять людьми. И сейчас он почувствовал к себе презрение на грани с омерзением.
Приняв решение, он поднялся со всё ещё закрытыми глазами и сжатыми кулаками, выпрямился и повернулся лицом к Смерти.
Решительно открыв глаза, он с вызовом посмотрел на уродливую фигуру, стоящую рядом с ним и тянущую к нему руку.
- Лучше я умру, чем буду жить, как трус, - прошипел мальчик.
Костлявые пальцы прикоснулись к щеке малыша, а потом Смерть резким движением вонзила вторую руку в грудь ребенка.
Он почувствовал, как костлявые пальцы пробили солнечное сплетение и сомкнулись вокруг чего-то внутри его тела, а потом Смерть резко выдернула руку, вытаскивая из него истекающую черной жижей тварь. Он не чувствовал боли, с удивлением наблюдая, как отвратительное чудовище превращается в красивую женщину под белым покрывалом.
Ей было около сорока лет. Одетая полностью в белые одежды, она с любовью смотрела на мальчика, брезгливо отбросив в костер черный визжащий комок.
От неё пахло зимней свежестью, и казалось, что шум воды в реке стал громче. Том рассматривал правильные черты лица и большие черные глаза той, которую он так боялся.
- Почему? - спросил он, когда начал приходить в себя.
- Что “почему”? - улыбнулась женщина.
- Почему ты изменилась?
- Я не менялась. Это ты изменился. И твой взгляд на меня изменился тоже, он стал глубже и полнее, чем раньше.
Мальчик задумался, потом снова посмотрел на женщину. Он заметил, что после того, как она вытащила из него ту гадость, дышать стало легче. Поэтому он решил поинтересоваться:
- А что это было, во мне?
- Блок. Иногда их называют паразитами, но на самом деле это уплотнение твоих же негативных эмоций и мыслей, обретшее свою псевдожизнь. В тебе этого добра ещё много.
Том снова всполошился.
- А можно от них избавиться?
- Да. Постепенно. Большая часть сгорела в жертвенном костре и огне хаоса, а остальное придется вынимать поштучно, - досадливо поморщилась женщина.
- А можно всё сразу? - спросил мальчик.
- Нет, нельзя. Иначе это принесет больше вреда, чем пользы. Это как чирей, пока не созреет, лучше не трогать. Пока он не вылезет, человек и не догадается, что у него воспаление. И его невозможно вылечить, пока не придет время.
- Но можно же выпить зелье и очистить кровь, - уверенно сказал мальчик.
- Ты и это будешь делать, если твоё желание быть моим слугой и Учеником не пропадет после второго испытания, - сказала женщина, садясь прямо на камни рядом с костром. Пламя тянулось к ней, и она его словно поглощала. Скорость распада сильно увеличилась, и костер начал прогорать.
- Какое второе испытание? - решительно спросил мальчик.
Женщина посмотрела на него снизу вверх, так как он продолжал стоять. Её наряд походил на одежды азиатских женщин. Тонкая белая материя без украшений укутывала тело полностью, а край этой ткани служил накидкой. покрывая смоляные волосы Смерти. Это одеяние позволило ей свободно двигаться, так что она сидела по-турецки, полностью расслабившись. Похоже, она приготовилась к долгому разговору.
- Я, как любое Божество, беру жертвы. Все Божества, связанные с разрушением, берут жертвы страхами и привязанностями. От своих слуг и учеников мы требуем платы именно этим. А я жутко ревнива, и не позволю тебе принадлежать никому кроме меня, но ты связан со своим братом. Поэтому я потребую у тебя плату за разрешение сохранить эту связь.
- Чем я могу заплатить? - угрюмо поинтересовался Том.
- Если ты сможешь преодолеть свой самый большой страх, я разрешу тебе оставить связь с братом.
- Но мой самый большой страх, это Вы? - удивился смертный.
- Нет. Твой самый большой страх - Ад, - хищно улыбнувшись, сказала Смерть.
Мальчик неосознанно сделал несколько шагов назад, увеличивая расстояние между собой и женщиной. Вслед ему понесся громкий смех.
- Вы издеваетесь? - обиделся бывший Темный Лорд, перестав отступать и надувшись. Он решил, что его разыгрывают.
- Нет. Но вы, смертные, так забавны. В вас столько страхов, предрассудков и искажений, что иногда я удивляюсь, как вы вообще существуете. Тебя связали с твоей душой, но ты даже не слышишь её голоса, потому что твои страхи и представления о мире заглушают его. Даже если я не сотру твою оболочку и личность сегодня, то ты проживёшь недолго, при этом из-за связи ты сможешь повредить душу. Обычно человеку это недоступно, он слишком примитивное создание для этого. Но мои братишки решили пошутить и создали химеру. У тебя осталось только два выбора: избавиться от страхов, привязанностей и научиться уважать свою душу, или сдохнуть побыстрее, так ты хотя бы не сильно себя покалечишь.
Слушая Смерть, Том вспоминал, что Дагда говорил то же самое. Чувства к брату были привязанностью, а страх Адских мук туманил сознание. Но перешагнуть через себя было невероятно сложно.
- Подумай. Хочешь ли ты себе такой жизни? Если ты останешься, то тебе придется каждый день отвоёвывать у самого себя, отыскивая свои страхи и слабости, превращать их в сильные стороны. Эта жизнь слишком сложная и опасная. Если ты захочешь, я прерву твоё существование, и ты сможешь родиться вновь уже как обычный человек. Возможно, тебе даже достанется любящая семья, ведь свои грехи ты уже искупил, - Смерть говорила завораживающим голосом, заставляя жертву расслабиться и сделать тот выбор, что ей кажется проще. Но Том не раз слышал эти интонации голоса у Абрахаса, когда он играл с жертвами или уговаривал очередного чиновника принять взятку. Это взбесило мага, считавшего когда-то себя Вершителем Судеб.
- Прекрати. Я готов на твоё испытание, но если я его пройду, то ты возьмешь меня в ученики, - потребовал маг.
- Честная сделка. Ну, тогда смотри! - приказала женщина и взмахнула рукой укутанной белой тканью.
В сознание Тома хлынули образы. Сначала они сменялись слишком быстро, но потом он смог различить отдельные картины, а ещё немного позже и целые истории.
Первым он увидел холодный, покрытый льдом мир, в котором не было никакой жизни, кроме обезумевших от своих страстей духов. Они рвали друг друга на куски, пожирая энергию более слабых, те, кто поразумней, сбивались в стаи, в которых более сильные властвовали над слабыми с невероятной жестокостью.
Большинство обитателей этого мира походили на серые или черные тучки, в которых проскакивали алые искры. Над всем миром стоял жуткий ментальный вой, и становилось понятно, что его жители обладают только зачатками разума. Смотреть на это было до дрожи в коленках страшно.
- Это мир голодных духов, - послышалось из-за спины мальчика. Обернувшись, он увидел, что Смерть присоединилась к его путешествию. - Здесь собираются все негативные эмоции, мысли и чувства людей, но истинные хозяева этого мира - души людей, поглощенные голодом. Твоя душа после смерти тоже должна была попасть в этот мир.
- Это и есть Ад? - перепугано спросил мальчик.
- Да. Один из трех его уровней. Самый низший. Он учит души силе. Здесь выживают самые сильные и безжалостные.
- А что происходит с остальными?
- Они возвращаются в источник, что их породил. На этом их путь окончен.
Это было сказано так просто, словно само собой разумеющееся дело. От этого по спине мальчика пробежал холодок. Здесь не было котлов и чертей с вилами, что не делало это место менее пугающим.
- В этом мире ты должен подняться с самого низа и доказать свою силу и выносливость, как хищник, тут все, кроме правителей, рабы более сильных.
- А когда душа достигает вершины пирамиды? - стало интересно магу.
- Тогда он рождается в следующем мире, - усмехнулась женщина, и перед глазами Тома замелькали картинки. Когда они остановились, взору мальчика предстал красивый мир с красочными базарами, великолепными зданиями и возвышенными песнями менестрелей.
- И это Ад? - удивился визитер.
- Да. Второй круг. Мир страстей. Жители этого мира - рабы своих страстей. Вспыльчивые, мечущиеся души, которым не суждено обрести покой, потому что в аду счастье - редкий гость. В этот мир попадают души всех поглощенных страстями. Их урок - понять, что разум должен подчинить себе страсти. В этом мире мало логики, но много поэзии и ярких влюбленностей. Твой бывший слуга, Северус, после смерти должен был попасть в этот мир, впрочем, как и его два школьных врага. Правителя этого мира ты уже встречал. Ты помнишь Молоха? - спросила женщина.
Мальчик скривился, да, он помнил этого опасного и неприятного типа. От него веяло запредельным холодом и жестоким интеллектом.
- Не заметил я за ним вспыльчивости и мечтательности, - пробурчал он.
- Да. Уж кто точно не мечтатель, так это он. Холодный и расчетливый интриган. Для него обман и интриги давно заменили хлеб и воду. Но как правитель этого мира он идеален.
- А кто правит миром голодных духов?
- Ты его ещё не встречал. Он не любит выходить из своей норы, но думаю, что ты с ним ещё познакомишься. Сейчас скажу лишь то, что он самый сильный из всех демонов.
- А разве Молох не сильнее его? Ведь он правит миром более высокого уровня, - заинтересовался Том.
- Молох слабее, ведь его мир требует от своих жителей интеллекта и расчета, а не силы. Правитель мира самый сильный в том, чему учит его мир.
Видение показало величественные замки и залы приемов, готовые заполниться в любую минуту.
Взоры правителей услаждали песнями и танцами прекрасные рабыни, но в холодных глазах хозяев не было восхищения и страсти, они спокойно взирали на обольстительные изгибы тел, оценивая их, как породистых кобыл. Это пугало больше похоти.
- А что в следующем мире? - постаравшись покинуть поскорее обманчивый адский мир, спросил мальчик.
- Следующий мир ещё не появился. Но я могу показать тебе, каким он будет. Хочешь увидеть?
- Да.
И вновь калейдоскоп картинок пронесся перед глазами, а потом взору предстал серый мир, в небо которого уходили сотни труб, загрязняющих его смрадом. Огромные города-муравейники. Серые безликие люди, заполняющие улицы. Чадящие машины и мертвая земля. Это было страшно. Возможно, даже страшнее мира голодных духов. Весь мир казался больным, а людей было столько, что даже магловские города мира Тома меркли перед этим скопищем тел.
- Что это? - ошарашенно спросил мальчик.
- Третий круг Ада. В этом мире души больны гордыней и тщетным интеллектом. Они слепы в своём эгоизме, - скривившись, сказала Смерть.
- Чему учит этот мир?
- Любви. Души тех, кто предал своё сердце, попадают в этот мир, чтобы понять силу этого, слабого на первый взгляд, чувства. Но мы тут не за этим. Я хочу показать тебе его будущего правителя. Ты его знаешь, - сказала она и взяла мальчика за руку, потянув куда-то под землю. Они спускались очень долго, и Тому уже начало казаться, что они вскорости вылетят с другой стороны планеты. Но вот вдали показалось выжженное плато, на котором стоял замок из черного блестящего камня. “Обсидиан,” - решил для себя маг. Дворец был изящен и совершенно неуместен в этом безжизненном ландшафте. Проносясь по пустым коридорам, покрытым толстым слоем пыли, они влетели в огромный зал. Темное помещение было погружено во тьму и тишину, единственным источником света являлся одинокий возвышающийся над залом трон, на котором сидел человек в черном. Это его белая кожа разгоняла темноту мягким светом. Одежда правителя была сделана в эльфийском стиле, а огромный черный плащ ниспадал до земли, крепясь к костюму двумя геммами. От него шел покой и мир, словно властелин уснул на своём троне. Но подлетев ближе, Том смог рассмотреть сжатые до синевы кулаки и капельки крови, сочащиеся из-под королевского венца. В душе зародилась тревога и нежеланное узнавание.
Но когда закрытые глаза распахнулись, парень провалился в фиолетовые омуты, заполненные нечеловеческой болью и одиночеством, а за спиной Правителя засветился стяг с черным солнцем, Том упал на колени, закрыв лицо руками. Никогда ему не было так больно, словно душа рвалась на части, истекая кровью. Он не понимал, как брат оказался заперт в этом жутком месте? Почему ему так плохо? Где все? Он не понимал. Но знал, что выяснит всё. Посмотрев снова в глаза того, кто пробудил его сердце и показал новый мир, он слился с ним сознанием.
На мозг и чувства обрушился океан боли, и только одна мысль теплилась в почти потухшем разуме Бога: “Не сдаваться”. Том вдруг понял, что брат держит весь мир наверху. Он не понимал, как это произошло, но Люцифер считал, что если он сдастся и отступит, то все души в его мире погибнут. Не разрывая контакта глаз, Волдеморт, а сейчас это был именно Темный Лорд, приказал Смерти:
- Рассказывай.
Смерть усмехнулась. Она была рада, что нашла правильный подход к этой душе. Ведь её носитель не видел, что сейчас он выглядел уже лет на восемнадцать, а его тело закрыли черные доспехи. Искра души разгорелась так сильно, что превратилась в маленький костерок.
- Он слишком любит людей и будет опекать мир маглов. Он сам прошел такой же путь, поэтому будет заботиться о них до последнего, отдавая им себя крупицу за крупицей. Сначала они будут принимать его помощь и развиваться, но это Адский мир, созданный для познания Любви, и сколько бы он не давал, им будет мало. Все, кто будет окружать его, погибнут один за другим, но он не сможет бросить начатое. Тогда, оставшись один, он раздробит свою душу на осколки и отдаст её людям, надеясь, что частичка его души позволит им познать Любовь.
Я привела тебя ко времени сбора урожая. В их книгах оно будет называться Апокалипсисом. Это и есть великий Суд. Или люди вырастят частички души, дарованные им, и вернут их Богу, или он пробудится бездушным чудовищем, уничтожая проявленный мир и его жителей, ведь он Творец, Хранитель и Разрушитель этого мира. Лик зависит только от людей. После этого его душа и души жителей этого мира смогут попасть только в мир голодных духов. И начать свою эволюцию с самого начала. Вот он и будет ждать, держась только на силе воли.
- Что можно сделать, чтобы этому помешать? - снова потребовал рыцарь, а за его спиной взметнулся черный плащ с тем же символом, что и на стяге.
- Только помогать. Этот трон должен быть занят, и Люцифер должен отдать свою душу этому миру и её жителям. Только так они смогут пройти Преображение.
- Ничего. Я защищу его! - сказал молодой мужчина, и возле него появился черный клинок, который он воткнул в каменные плиты пола, становясь на одно колено перед тем, кто стал отныне его властелином.
Смерть видела, как искорка души вспыхнула яркой звездой и выжгла многие слабости личности. Теперь каждый раз, когда страх будет туманить разум Волдеморта, перед его внутренним взором предстанут фиолетовые омуты, наполненные болью, одиночеством, но и любовью к своим мучителям. И не будет такого испытания, которое он не одолеет. Ведь теперь его ведет душа.
Эта душа была невероятно ценной для мира. В ней был осколок другого Великого, который прошел таким же путем. И эта искра выросла настолько, что мир сделал ставку на неё.
Появившись от чистокровной ведьмы и магла, выросший в агрессивной среде, он должен был в одиннадцать лет встретить своего наставника и опекуна, который стал бы для него отцом и идеалом, пробудив у мальчика сердце. Попав на факультет чистокровных, красивый полукровка должен был стать маяком как для чистокровных, так и для маглорожденных, а в тринадцать лет он бы случайно нашел в библиотеке старые эльфийские легенды. И узнал историю одного неправильного сына Эру, который посчитал, что совершенное творение должно иметь свободу выбора. За что и был осужден.
Но вот только, читая сказание эльфов, мальчик будет видеть то, как это было на самом деле, вспоминая события, произошедшие в другом мире и в далекие века.
Это дитя вселенной изменило людей и породило темные расы в астральном мире. Он рассыпал свою душу, отдав её смертным, запустив колесо перерождения. Этого ему так и не смогли простить Светлые собратья.
И одна такая искра должна была засиять в мире, лишенном Богов, собрав вокруг себя всех, кто пойдет за его мятежным сердцем. Его судьбой было пробудить в себе Бога и открыть Врата, а девизом должен был стать древний клич королей: “Все, кто любит меня, за мной!”
Так бы в мир вернулся тот, чьё имя Мелькор.
Но случилось непредвиденное. Тот, кто должен был стать наставником и отцом, предал свою любовь, совершив самое страшное предательство для светлой души. А увидев душу, похожую на своего возлюбленного, он испугался мальчика, этим самым лишив мир Спасителя.
Эти души были похожи, потому что Саурон никогда не мог оставить своего господина, и сейчас он стал предтечей, пролагая ему путь.
Но программа была запущена, поэтому старик нашел того, кто, по его мнению, подходил на роль миссии гораздо лучше, и вмешался в его судьбу. Тогда-то и появился Джокер-Дагда.
Однако даже сам мир не ожидал, что силы этой пришлой души хватит на то, чтобы стать Богом Хаоса. Поэтому сценарий пришлось менять, хотя все партии были прописаны тысячи лет тому назад, и изменить их было весьма затруднительно. Из-за этого возвращение на игровую доску Спасителя и его Хранителя сердца было очень важно. Хотя теперь ему уже не пройти по тому пути, что был уготован, но и тот, что он себе выбрал, оказался не менее интересным.
Пока этот малыш выбрал себе роль Защитника, но придет время, и рубин в глазах станет аметистом, а черная копна волос побелеет, и тогда два сольются в одно. Люцифер займет свой трон, только теперь ему никогда не будет грозить одиночество. Ведь брат никогда не бросит, а Любовь не предаст. Два властителя Тьмы даже лучше, чем один.